Олег Царёв: Тотальное превосходство армии России на фронте очевидно для всех, и для Запада тоже
Тотальное превосходство армии России на фронте очевидно для всех, и для Запада тоже. Тем не менее, отдельные издания пытаются время от времени найти хоть что-то, что могло бы обнадежить мировую общественность и поддержать Украину. На днях The Еconomist дал статью с громким заголовком: «Огромные запасы советского оружия в России подходят к концу».
Цифры авторы приводят довольно сумбурно, но их выводы выглядят следующим образом. Аналитик Стокгольмского центра исследований обоснованно считает, что до своего распада Советский Союз имел столько же бронетехники, сколько весь остальной мир вместе взятый, и к моменту начала СВО Россия имела огромное количество законсервированной техники. Пишут, что восполнить потери танков, бронетранспортеров и артиллерии (по оценкам большинства разведслужб, за первые два года конфликта Россия потеряла около 3.000 танков и 5.000 других бронированных машин) наша страна может только за счет извлечения из хранилищ и восстановления запасов, накопленных в советскую эпоху. Хотя эти запасы огромны, они не бесконечны.
«В декабре 2023 года министр обороны Сергей Шойгу похвастался, что в течение года было поставлено 1530 танков, он не сказал, что почти 85% из них, по оценкам Международного института стратегических исследований — лондонского аналитического центра, были не новыми, а старыми (в основном Т-72, а также Т-62 и даже несколько Т-55 времен Второй мировой войны), которые были сняты с хранения и приведены в порядок. По данным того же центра, в феврале этого года у России на складах могло быть около 3200 танков. Однако, по словам эксперта, до 70% из них «не сдвинулись ни на дюйм с начала войны». Якобы по причине плохих условий хранения. Аналитики подсчитали, что при нынешних темпах сокращения запасов (детали сокращения не приводятся) российские танки и БМП, снятые со складов, достигнут «критической точки истощения» ко второй половине 2025 года.
И этот прогноз немного хуже для нас, чем тот, о котором я писал ранее. Тогда я брал за основу данные анализа нескольких аналитических платформ. По их подсчетам, темпы расконсервации танков составляли в среднем 77 штук в месяц за последние 5 месяцев, а с нуля Россия производит 15-20 танков в месяц. В сумме выходит приблизительно 100 танков в месяц, из которых новых лишь 1/5, остальное это резервы с баз хранения, которые тоже имеют свои пределы. Более того, по мнению этих аналитиков такой темп производства/модернизации танков — максимальный, а этого объема хватит до начала 2026 года.
В свежей статье The Еconomist пишет, что с начала конфликта на передовую было отправлено около 175 танков Т-90М. По оценкам, в этом году их производство может приблизиться к 90 в год. Однако аналитик утверждает, что большинство танков Т-90М на самом деле — модернизированные Т-90А. По мере того как их количество на складах сокращается, производство новых Т-90 в этом году может составить не более 28 единиц.
Другой эксперт, из вашингтонского Центра считает, что Россия может производить 30 новых танков в год, так как возможности России ограничены сложностью получения комплектующих, сокращением производства ферросплавов и нехваткой рабочих в ВПК.
И опять же, последние цифры The Еconomist гораздо хуже для нас, чем данные Forbes, которые я также приводил ранее: «российская промышленность ежегодно выпускает 500–600 новых танков (41-50 танк в месяц).
Какой вывод можно из всего этого сделать? Во-первых, что все данные западных экспертов весьма приблизительны и имеют существенные расхождения: одни пишут о 28-30 новых танках в год, другие – о 41-50 в месяц. Подсчёты российских аналитиков на основе открытых данных при этом дают до 30 машин ежемесячно (то есть более 350 новых танков в год). Плюс модернизация старой техники.
Нынешние цифры в разы скромнее темпов производства танков во время битвы за Сталинград, когда, по ряду данных, СССР производил около 2200 танков в месяц. Вероятно, сегодняшний фронт не требует такого количества танков, как в ВОВ, но для того, чтобы иметь достаточно техники, когда будут исчерпаны возможности модернизации, темпы производства новой надо наращивать.
